Наверх
Svolo4®, 55 - 11 июня 2012 14:56
[COLOR=darkblue][I]...сегодняшние новости убеждают меня в том, что Гашек заканчиваетя - начинается Кафка....[/I][/COLOR]
Листок из прошлого
Перевод Г.Ноткина
Похоже, что в организации защиты нашего отечества многое упущено. До сих пор мы об этом не беспокоились и занимались своими делами, однако события последнего времени вызывают нашу озабоченность.
У меня сапожная мастерская на площади перед императорским дворцом. И едва успеваю я открыть в утренних сумерках мою лавку, как уже вижу, что проезды всех сходящихся к площади улиц заняты вооруженными людьми. Но это не наши солдаты, а явно нордические варвары. Каким-то непостижимым для меня образом они уже проникли в столицу, хотя она ведь очень далеко от границ. Как бы там ни было, ситуация такова, что они уже здесь, и складывается впечатление, что с каждым днем их становится всё больше.
В соответствии со своей натурой они лежат под открытым небом, поскольку к жилым домам испытывают отвращение. Они занимаются заточкой мечей, заострением стрел, конными упражнениями. Эту тихую, всегда опасливо содержавшуюся в чистоте площадь они превратили в настоящую конюшню. Мы, правда, стараемся иногда выбегать из своих домов, чтобы убрать хотя бы самую вопиющую мерзость, но случается это всё реже, потому что от таких усилий никакого проку, а кроме того, подвергаешься опасности угодить под копыта диких лошадей или пострадать от кнутов.
Говорить с варварами невозможно. Нашего языка они не понимают и вряд ли даже имеют какой-то собственный. Между собой они объясняются примерно так же, как галки. Эти крики галок слышатся постоянно. Наш образ жизни, наши порядки им в равной мере непонятны и безразличны. Вследствие этого они отрицательно относятся и ко всякому языку жестов. У тебя уже свернута челюсть и руки из суставов выкручены, а они тебя все равно не понимают и никогда не поймут. Они часто корчат гримасы, при этом закатывают глаза и брызжут слюной, но этим не хотят что-то сказать или кого-то испугать, они делают это просто потому, что они так пивыкли. То, что им нужно, они берут. И нельзя сказать, что они применяют силу. Когда они вваливаются, люди сами отходят в сторону и всё им оставляют. И из моих запасов они тоже немало стóящего прибрали. Но у меня язык не поворачивается на это жаловаться, когда я наблюдаю, каково приходится, к примеру, мяснику. Стóит только ему завести свой товар, как у него уже всё выхвачено и проглочено варварами. И их лошади тоже жрут мясо; часто лежит всадник рядом со своей лошадью, и оба рвут мясо с одного куска, каждый со своей стороны. Мясной торговец боязлив и не решается прекратить поставки мяса. Но мы это понимаем. Собираем вскладчину деньги и поддерживаем его. Ведь если варвары не получат мяса, что придёт им в голову; впрочем, кто знает, что придёт им в голову, даже если они будут получать мясо ежедневно.
В конце концов мясник подумал, что он может освободить себя хотя бы от хлопот, связанных с забоем, и он привёл утром живого вола. Больше он не должен этого делать. Я, наверное, час пролежал пластом на полу в самом дальнем углу своей мастерской, навалив на себя все мои одежды, коврики и подушки, чтобы только не слышать рев этого вола, на которого со всех сторон набросились варвары, выхватывая зубами куски его теплого мяса. Потом стало тихо, но прошло ещё немало времени, прежде чем я решился выйти; как пьяницы вокруг бочки вина, лежали они, усталые, вокруг объедков вола.
И как раз тогда показалось мне, что в одном из окон дворца я увидел самого императора; вообще-то, он никогда не выходит в эти наружные покои, а постоянно живет только в центральном внутреннем саду, а постоянно живет только в центральном саду, но на этот раз он стоял – так, по крайней мере, мне показалось – у одного из окон и, опустив голову, смотрел на происходящее перед его дворцом.
«Что же будет дальше?» – спрашиваеи все мы друг у друга. «Сколько ещё мы будем терпеть эти тяготы и мучения? Императорский двор призвал варваров, но прогнать их уже не может. Ворота дворца постоянно закрыты; караул, прежде всегда выходивший и уходивший церемониальным маршем, теперь где-то там, за окнами, забранными решеткой. Спасение отечества доверено нам, мастеровым и деловым людям, но для решения такой задачи мы не годимся, да мы ведь никогда и не хвастались, что мы способны на это. Это недоразумение, и от этого недоразумения мы погибнем».
Листок из прошлого
Перевод Г.Ноткина
Похоже, что в организации защиты нашего отечества многое упущено. До сих пор мы об этом не беспокоились и занимались своими делами, однако события последнего времени вызывают нашу озабоченность.
У меня сапожная мастерская на площади перед императорским дворцом. И едва успеваю я открыть в утренних сумерках мою лавку, как уже вижу, что проезды всех сходящихся к площади улиц заняты вооруженными людьми. Но это не наши солдаты, а явно нордические варвары. Каким-то непостижимым для меня образом они уже проникли в столицу, хотя она ведь очень далеко от границ. Как бы там ни было, ситуация такова, что они уже здесь, и складывается впечатление, что с каждым днем их становится всё больше.
В соответствии со своей натурой они лежат под открытым небом, поскольку к жилым домам испытывают отвращение. Они занимаются заточкой мечей, заострением стрел, конными упражнениями. Эту тихую, всегда опасливо содержавшуюся в чистоте площадь они превратили в настоящую конюшню. Мы, правда, стараемся иногда выбегать из своих домов, чтобы убрать хотя бы самую вопиющую мерзость, но случается это всё реже, потому что от таких усилий никакого проку, а кроме того, подвергаешься опасности угодить под копыта диких лошадей или пострадать от кнутов.
Говорить с варварами невозможно. Нашего языка они не понимают и вряд ли даже имеют какой-то собственный. Между собой они объясняются примерно так же, как галки. Эти крики галок слышатся постоянно. Наш образ жизни, наши порядки им в равной мере непонятны и безразличны. Вследствие этого они отрицательно относятся и ко всякому языку жестов. У тебя уже свернута челюсть и руки из суставов выкручены, а они тебя все равно не понимают и никогда не поймут. Они часто корчат гримасы, при этом закатывают глаза и брызжут слюной, но этим не хотят что-то сказать или кого-то испугать, они делают это просто потому, что они так пивыкли. То, что им нужно, они берут. И нельзя сказать, что они применяют силу. Когда они вваливаются, люди сами отходят в сторону и всё им оставляют. И из моих запасов они тоже немало стóящего прибрали. Но у меня язык не поворачивается на это жаловаться, когда я наблюдаю, каково приходится, к примеру, мяснику. Стóит только ему завести свой товар, как у него уже всё выхвачено и проглочено варварами. И их лошади тоже жрут мясо; часто лежит всадник рядом со своей лошадью, и оба рвут мясо с одного куска, каждый со своей стороны. Мясной торговец боязлив и не решается прекратить поставки мяса. Но мы это понимаем. Собираем вскладчину деньги и поддерживаем его. Ведь если варвары не получат мяса, что придёт им в голову; впрочем, кто знает, что придёт им в голову, даже если они будут получать мясо ежедневно.
В конце концов мясник подумал, что он может освободить себя хотя бы от хлопот, связанных с забоем, и он привёл утром живого вола. Больше он не должен этого делать. Я, наверное, час пролежал пластом на полу в самом дальнем углу своей мастерской, навалив на себя все мои одежды, коврики и подушки, чтобы только не слышать рев этого вола, на которого со всех сторон набросились варвары, выхватывая зубами куски его теплого мяса. Потом стало тихо, но прошло ещё немало времени, прежде чем я решился выйти; как пьяницы вокруг бочки вина, лежали они, усталые, вокруг объедков вола.
И как раз тогда показалось мне, что в одном из окон дворца я увидел самого императора; вообще-то, он никогда не выходит в эти наружные покои, а постоянно живет только в центральном внутреннем саду, а постоянно живет только в центральном саду, но на этот раз он стоял – так, по крайней мере, мне показалось – у одного из окон и, опустив голову, смотрел на происходящее перед его дворцом.
«Что же будет дальше?» – спрашиваеи все мы друг у друга. «Сколько ещё мы будем терпеть эти тяготы и мучения? Императорский двор призвал варваров, но прогнать их уже не может. Ворота дворца постоянно закрыты; караул, прежде всегда выходивший и уходивший церемониальным маршем, теперь где-то там, за окнами, забранными решеткой. Спасение отечества доверено нам, мастеровым и деловым людям, но для решения такой задачи мы не годимся, да мы ведь никогда и не хвастались, что мы способны на это. Это недоразумение, и от этого недоразумения мы погибнем».
Добавить комментарий
Комментарии: 3
